Гниющее в эпилептическом припадке злое солнце, распятое на остекленевшем сталью небосводе, удушливо просачивалось сквозь тифозную палитру туч фригидных, лениво орошая бесполезным своим светом мир бесплодный. Каркас его лаская заржавевший и неумолимо мертвый, стервозно обглодав причудливых узоров распростертые объятья, в бескрайние просторы неба ветер истерично взвился, цементных рек щербатые улыбки радостливо покидая. И возвеличивая клубья охладевшей трупной пыли, иссохшая листва остервенело надо всем смеялась. Вслед шел свинцовый дождь, заботливо смывая смрад с лица земли, запечатленные на стенах тени органических созданий размывая. Категоричным онемением стерилизовав юдоль земную, в мертвородящем атомных частиц восторженном экстазе, победоносно ширился ликующий распад, вдаль рахитичных пейзажей расчлененных вавилонских башен. Нарыв зари кровоточащий жадно поглощая, сияние краха пожинало вековую жатву, в неистовом порыве умножая свою власть вглубь ржавых язв испепеленных техногенных океанов. Застывших в миг мясных скульптур ртов искаженных, беззвучные отрывки немощных проклятий усыпляя, туман окутал блеклой пеленой изглоданный рельеф, потоком тусклых грез расплавив его силуэт. И в никуда упреки посылая, зияющий излом глубоким вздохом хоронил останки пира в разросшиеся грани гематомы оскверненной почвы. Серпом девятиваловой волны скелет аллеи оголенный под железобетонный хохот устремился дрябло в мрак прожорливого чрева. Парализованный терновый рай до горизонта устремился гибло, колючей проволокой всласть кольцуя непокорное пространство виктимного ландшафта - искривленную вигридову долину. Упившись досыта осеменившим сферу ядерным распадом, незрячее бельмо луны в клубок сворачиваясь безразлично созерцало освободившийся от чехарды пустых перерождений, беспечно дремлющий в анабиозе будущих мутаций, до рвоты девственно белeсый новый мир. Мир ярче мириады солнц.